Бастион сопротивления
 
     
  Что такое экодом?
Как выбрать экологически безопасные строительные и отделочные материалы?
Задать вопрос эксперту.
 
     


 
Первый городской фестиваль ПОЭЗИЯ УЛИЦ. Флейта водосточных труб и другие фантазии Маяковского
Первый городской фестиваль ПОЭЗИЯ УЛИЦ. Флейта водосточных труб и другие фантазии Маяковского
Всегда актуальные идеи великого мечтателя и поэта Владимира Маяковского представят горожанам. 16 апреля ГОРОД НАБЕРЕЖНЫХ выведет искусство на улицы. В память о Маяковском, искусство выйдет на улицы и площади, ворвется во дворы, прозвучит с балконов и крыш. В день памяти великого поэта зазвучит флейта водосточных труб.
21 ноября 2022
 
Конференция Совета европейского урбанизма (CEU). Берлин, 27-29 ноября
Конференция Совета европейского урбанизма (CEU). Берлин, 27-29 ноября
Тема конференции: Определяя новую урбанистическую повестку в связи с изменениями климата. Мероприятие приурочено к COP21, Климатической конференции Париже, организованной ООН, которая пройдет в декабре, и к конференции по экологическому жилью Habitat III, которая состоится в 2016 году.
2 октября 2022
 
За кризисный год продажи в проектах с
За кризисный год продажи в проектах с "красивой архитектурой" выросли в 2,3 раза
Об этом рассказал генеральный директор Urban Group Андрей Пучков на круглом столе Жилищное строительство в России: Мировой опыт в российских реалиях, который был организован ИД Коммерсантъ на стенде Минстрой РФ в рамках 18-ой Международной отраслевой выставки коммерческой недвижимости и инвестиций EXPO REAL 2015.
29 июля 2015
 
Презентация финалистов конкурса на набережную Кабан в Казани
Презентация финалистов конкурса на набережную Кабан в Казани
9 архитектурных бюро из России, Китая, Франции, Италии, Испании, Голландии, Великобритании – финалисты первого этапа конкурса на развитие набережных озёр Кабан представили свои проекты улиц, парков, площадей, которые стали двигателями изменений в городских районах и целых городах. В ИТ-парке в Казани прошла публичная защита портфолио команд, попавших в шорт-лист конкурса.
2 марта 2015
 
Итоги Конкурса на концепцию бульвара Динамо
Итоги Конкурса на концепцию бульвара Динамо
Завершился архитектурный конкурс, посвященный разработке концепции бульвара Динамо: 26 февраля на пресс-конференции в Интерфакс были названы имена победителей. Конкурс был объявлен девелопером проекта ВТБ Арена парк в сентябре 2014 года и проведен при партнерстве с Московской архитектурной школой МАРШ.
>> все новости







Бастион сопротивления
В статье рассказывается о доме архитектора Ильи Уткина в деревне Бодачёво. В первой части описан сам дом, во второй — воплощенные в нем взгляды Ильи Уткина на экологию культуры и традиционную архитектуру как прибежище для человека. Текст Ольга Орлова.

 

Раз в две недели архитектор, руководитель мастерской «U-студия» Илья Уткин уезжает из Москвы: «продышаться от грязи, суеты, треволнений». И вообще готов перебраться из столицы в дом, построенный недавно на берегу Рыбинского водохранилища. Провести интернет. Жить и работать здесь.
Как и сруб Николая Лызлова, о котором мы писали в первом номере журнала ЭКА, жилище Ильи Уткина построено на территории Тверской области. «Деревня Бодачёво, в основном, состоит из домов, перевезённых в Весьегонский район после затопления исконных поселений в 30-х годах, — рассказывает Илья Уткин про ставшую уже родной ему глубинку. — Всего здесь около полусотни домов, населенных доброжелательными приятными людьми. В округе сосновый лес, полноводная Молога, впадающая в Рыбинское море. Все удовольствия: грибы, ягоды, рыбалка. Когда-то для нас эти места открыл Константин Павлович Лисовский, наш хороший знакомый, народный артист СССР. Он их облюбовал еще в 60-х годах. Мы сюда ездили летом с палатками лет десять, пока в 2002 году не купили участок с небольшой избой. Потом через пару лет я познакомился с владельцем местной лесопилки, общительным дагестанцем Магометом. Он предложил мне построить новый дом, что было кстати: семья у меня большая, и старая постройка была тесновата. Всего на возведение сруба и обустройство ушло года три — я не спешил, сам столярничал, разбирался в тонкостях деревянного домостроения. Благо, главные спецы этого дела, Николай Белоусов и Сергей Шестопалов, мои друзья, они поделились некоторыми секретами мастерства».
 
 
Получился добротный дом в духе северной бревенчатой архаики. Хотя большие, в треть всего ската, свесы крыши неожиданно отсылают к японским прототипам. Но размах у постройки — русский. Она превышает по размеру дома всех соседей, но стоит не на красной линии, а в глубине участка, и обращена к улице узким торцом. Крыша покрыта тесом, который первым, в отличие от все еще янтарных сосновых, без покрытия, бревен, выцвел и приобрел характерный серебристо-серый оттенок. Так что издали сруб - как старожил. Хозяин принципиально отказался от более дешевых неэкологичных шифера и металло-черепицы. «Там уже есть несколько зданий с такими крышами, они выбиваются из утопленной в неброском пейзаже старой застройки, — говорит Илья Уткин. — То, что раньше было традиционным и единственным способом здесь строить, сейчас становится эксклюзивным: натуральные материалы стоят дорого».
 
 
Архитектор, проектирующий в ордере, невольно сообщает любой своей постройке классические ясность и пропорции, творит неожиданные реминисценции. Помню, Дмитрий Бархин рассказывал, как начертил эскиз модернистского, под Ф.-Л. Райта, особняка и удивился: «Выступающий балкон на четырехугольных колоннах — явный портик!». Вот и дом Ильи Уткина в плане имеет классическую ось симметрии, в которую намеренно вносятся фрагментарные сдвиги, но ровно столько и такие, чтобы в постройке все равно доминировало равновесие.
 
 
«Классическое здание всегда уравновешенно», — невзначай подчеркнул автор. Общий модуль, заданный длиной бревна в семь метров, также сообщает всей композиции соразмерность и устойчивость. Торцы бревен подобно пилонам организуют вход.
Внутри дом разделен на две части. На первом этаже — отапливаемое жилое помещение: гостиная, объединенная с кухней и две спальни.
 
 
Здесь, ближе к спальням, огромный куб (2 х 2 х 2 м) выложенной красным кирпичом печи. Ее придумал сам хозяин, скомбинировав русскую печь и шведку. Получилась хитрая конструкция: обычно русская печь имеет две части, первая предназначена для приготовления еды (она отдает тепло спустя шесть часов после начала топки), вторая, нижняя, часть, — холодная. Илья Уткин сделал ее теплой.
 
 
Кроме того, в гостиной стоит современный чугунный камин. Им можно сразу обогреть помещение, внезапно нагрянув зимой. Вторая часть дома — утеплена, но не отапливается. Это столярная мастерская на первом этаже, и художественная студия (полуторное пространство) — на втором. Плюс в мансарде детская комната и еще одна спальня. Вся мебель в доме традиционная и самодельная: большие скамейки, лежанки, длинные хлебосольные столы. Все сделано из крупных сосновых досок.
 
 
Под постройкой бетонный подвал — бойлерная. Здесь водяной насос, качающий воду из шестиметровой скважины. Вода там, по словам хозяина, потрясающе вкусная и чистая, оттуда он ее возит и в Москву. Там же установлен котел, греющий воду для душа и мытья посуды. (Отдельно на дворе стоит еще баня). Есть генератор на случай отказа электроэнергии. И наконец, трехкамерный септик с дренажом. Дом — замкнутая экологическая система.
 
 
Экология начинается с ощущения мира как дома. Илью Уткина расстраивает на улицах Москвы грязь с реагентами, которой поливают улицы в городев целях тотальной борьбы со снегом. «Человеку в наших широтах зимой нужен снег. Без снега — чистого, искрящегося, дающего надежду, как Новый год! — невозможно психически перенести бесконечно долгую и серую зиму. Москва задыхается без снега». Архитектор-классицист словно ищет устойчивого баланса не только в архитектуре, но и в целом во всей окружающей среде, будь то центр столицы или провинциальная глушь. Там, в Тверской области, его огорчают толпы праздных туристов, замусоривающих округу, вырубающих лес, разбивающих джипами лесные просеки. Он ходит потом с детьми и собирает уродующие природу пластиковые пакеты, бутылки и пивные банки. Потому что ощущает ответственность за эту землю как за свой дом.
 

Экология архитектуры. О палладианстве, традиционном деревянном домостроении и модернизме: точки соприкосновения и различия.

Cобственное бревенчатое жилище у неоклассика Ильи Уткина удивляет так же, как и у последовательного модерниста Николая Лызлова.
 
Известный своими архангельскими избами основатель студии ТАФ Александр Ермолаев на прошедшей в начале года в МУАРе выставке «Русское палладианство» эпатировал публику фотографией раскосого теремка с подписью-вызовом «Почему я не чту Палладио». Он обвинил ордерного апологета Андреа в укрощении архаической мощи непричесанного естественного примитива, низведении его до лишенных очарования симметрий и канонов. Уткин с Ермолаевым не согласен.
 
В своем тексте к 500-летию Палладио Илья Уткин обращается к недавнему интервью Александра Раппопорта «Дизайн против архитектуры», в котором теоретик указывает на то, что архитектура сейчас все больше утрачивает ощущения тяжести, грузности, почтения к месту своего самостояния и тем самым мимикрирует под дизайн, изначально ориентированный на производство легких мобильных вещей [2]. Все творчество Ильи Уткина — «бастион сопротивления» этой тенденции. Не поэтому ли и лейтмотив недавней работы Уткина виллы «Калипсо» — погружение: здание с классическими отсылками в архитектуре полуутоплено в ландшафте, культуре и мифологии. Исконный сруб — такой же тыл, как и классическая традиция. Уткин не в коем случае не противопоставляет, как Ермолаев, одно другому, напротив, подчеркивает актуализированное современной культурой их сходство.
 
«Палладио ввел в провинциальную жилую архитектуру своего времени структуру классики, которая отражает порядок мироздания. Стойки, балки, пьедесталы, фронтоны и т.д. — все элементы ордера не иллюстрируют что-либо, а дают четкие ощущения тяжести и устойчивости сооружения, изгнанные из современной архитектуры. Сруб в этом смысле столь же классичен, как и древнегреческие жилые образцы или палладианские виллы, он обладает своей неповторимой, укорененной в месте посадки тектоникой. Все его составляющие конструктивны и функциональны, несут свою философскую нагрузку», — поясняет архитектор.
 
Илья Уткин в своем тексте к юбилею Палладио противопоставляет классическое во всех его изводах зодчество новой модернистской парадигме. Символ традиционной архитектуры, выводит он, — человек, рожденный на земле, в то время как модернистской — технологическая идея, рожденная человеком [3]. В «технологической идее» самой по себе нет ничего плохого. В конце концов, как пишет Дмитрий Лихачев, «само слово «техника» не случайно происходит от греческого слова, означающего искусство. Мир в результате деятельности техники-искусства или искусства-техники должен стать полностью совершенным и совершенно полным с сохранением всего лучшего, что в нем было... Таков должен быть идеал человеческой деятельности и такова конечная большая (настоящая) цель техники» [4]. Проблема в том, что средство превращается в цель. И если на заре модернизма «технологические идеи» отвечали на вопрос «как строить», то теперь все больше – на вопрос «как продавать».
 
Статика удовлетворения, оформляемая традиционной архитектурой, — заклятый враг современных маркетинговых технологий. Архитектура определяется сейчас гонкой за инновациями и фантомами престижа, которые в свою очередь стали товаром и не столько учитывают, сколько формируют потребности покупателя. «Строительным процессом руководят уже не архитекторы, не заказчики и даже не государственные чиновники, а центробежные силы общего экономического механизма», — констатирует Илья Уткин [5].
 
Традиционная архитектура выключена из постоянно возобновляемых циклов современного производства и потребления, именно это обстоятельство во многом определяет ее экологичность. И дело тут даже не только в том, что, в отличие от модернистской, она не боится времени — долго стоит и красиво стареет. Она в выбранной архитектором стратегии — прибежище искомого смысла.
 
Экология от слова oikos (от греч. «дом»). В этом слове, по мнению Д. С. Лихачева, воплощено понимание цельности и целесообразности мира [6]. Подолгу разглядывая фотографии нового дома семьи Уткиных, изумляешься: стол здесь — это стол, а кровать — просто кровать. Я не знаю, зачем человеку обязательно нужен диван от Francesco Molon, но зачем ему добротные скамьи и кровати из пахучего гладкого массива сосны, я знаю: чтобы сидеть на них и спать. Экологически чистое жилье — это не только постройка из натуральных материалов, желательно с применением энергоэффективных технологий, но и дом, очищенный от всего наносного, навязанного рекламой, чьим-то мнением или собственным понтом.
___________________________________________________________________________
1, 3, 5 — Уткин И. ПАЛЛАДИО 500 после праздников. Палладио и мобильный телефон// Агентство архитектурных новостей
http://agency.archi.ru/news_current.html?nid=13078
2 — Раппопорт А. Архитектура против дизайна/ интервью журналу «Под ключ»// http://forum.homeideas.ru/thread1056.html
4, 6 — Лихачев Д.С. Экология культуры// Лихачев Д.С. Русская культура. СПб, 2000, — С. 91-101// http://likhachev.lfond.spb.ru/articl100/Russia/ekolog.pdf
 
Март 2009
 
 

обсуждайте и добавляйте:
  

Пользователь: Дата: 23.06.2011 11:10
 
 
главная страницарусский

Ec-a.ru

Журнал про экологию и архитектуру
 
архитектура и общество green building яблоко раздора интервью загородный дом экотехнологии город детали
  о журнале
экосайты
форум
реклама, контакты
архив
карта сайта
новости



  >> архив статей  
 
  Использование информации с сайта возможно только в формате внешней ссылки на материал, размещенный на сайте www.ec-a.ru. Максимальный объем материала, который может быть размещен на другом интернет-ресурсе: название, дайджест (summary), одна картинка и активная ссылка на страницу текста. Размещение полной статьи возможно по согласованию с главным редактором.
дизайн — Семён Расторгуев