Что такое экодом?
Как выбрать экологически безопасные строительные и отделочные материалы?
Задать вопрос эксперту.
 
     


 
Первый городской фестиваль ПОЭЗИЯ УЛИЦ. Флейта водосточных труб и другие фантазии Маяковского
Первый городской фестиваль ПОЭЗИЯ УЛИЦ. Флейта водосточных труб и другие фантазии Маяковского
Всегда актуальные идеи великого мечтателя и поэта Владимира Маяковского представят горожанам. 16 апреля ГОРОД НАБЕРЕЖНЫХ выведет искусство на улицы. В память о Маяковском, искусство выйдет на улицы и площади, ворвется во дворы, прозвучит с балконов и крыш. В день памяти великого поэта зазвучит флейта водосточных труб.
21 ноября 2022
 
Конференция Совета европейского урбанизма (CEU). Берлин, 27-29 ноября
Конференция Совета европейского урбанизма (CEU). Берлин, 27-29 ноября
Тема конференции: Определяя новую урбанистическую повестку в связи с изменениями климата. Мероприятие приурочено к COP21, Климатической конференции Париже, организованной ООН, которая пройдет в декабре, и к конференции по экологическому жилью Habitat III, которая состоится в 2016 году.
2 октября 2022
 
За кризисный год продажи в проектах с
За кризисный год продажи в проектах с "красивой архитектурой" выросли в 2,3 раза
Об этом рассказал генеральный директор Urban Group Андрей Пучков на круглом столе Жилищное строительство в России: Мировой опыт в российских реалиях, который был организован ИД Коммерсантъ на стенде Минстрой РФ в рамках 18-ой Международной отраслевой выставки коммерческой недвижимости и инвестиций EXPO REAL 2015.
29 июля 2015
 
Презентация финалистов конкурса на набережную Кабан в Казани
Презентация финалистов конкурса на набережную Кабан в Казани
9 архитектурных бюро из России, Китая, Франции, Италии, Испании, Голландии, Великобритании – финалисты первого этапа конкурса на развитие набережных озёр Кабан представили свои проекты улиц, парков, площадей, которые стали двигателями изменений в городских районах и целых городах. В ИТ-парке в Казани прошла публичная защита портфолио команд, попавших в шорт-лист конкурса.
2 марта 2015
 
Итоги Конкурса на концепцию бульвара Динамо
Итоги Конкурса на концепцию бульвара Динамо
Завершился архитектурный конкурс, посвященный разработке концепции бульвара Динамо: 26 февраля на пресс-конференции в Интерфакс были названы имена победителей. Конкурс был объявлен девелопером проекта ВТБ Арена парк в сентябре 2014 года и проведен при партнерстве с Московской архитектурной школой МАРШ.
>> все новости







«Современной архитектуре сказать городу нечего»
Архитектор Александр Скокан, глава бюро "Остоженка", — о правилах вежливости в историческом городе, о туфте и рецепте бабушкиных блинов. Интервью Лара Копылова.

 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
Как строить в историческом городе, чтобы он остался живым?
Лучше было бы вообще не строить в историческом центре. Какой он есть, такой пусть и остается, а мы найдем другие места для строительства, если мы действительно любим исторический город. К сожалению, так не бывает. То, что построено давно, ветшает, и не всегда его можно реставрировать и ремонтировать, приходится сносить. Особенно это характерно для наших российских городов. Вообще, то, что мы называем европейским историческим городом, было построено во второй половине XIX начале XX века. Париж, Лондон, Берлин основную свою массу набрали в эти 70 лет. Но если в этих городах после 1920-х здания поддерживались в нормальном состоянии, то у нас все очень плохо сохранялось, обветшало и невосполнимо. 80 лет дурного обращения никакая постройка не выдержит. Поэтому все равно приходится что-то строить.
Можно ли строить целые кварталы центре города? Способны ли такие кварталы создать живую среду, подобную исторической?
Слава Богу, целых кварталов почти не возникает. Но внедрения бывают достаточно большие. Никакой новодел не способен заменить исторический город.
По какому признаку отличать новодельные фасады от исторических?
Есть несколько случаев в нашей практике, когда мы сохраняли исторические стены, а вся начинка делалась новая. В каких-то ситуациях это возможный прием. К сожалению, у нас была ситуация, когда мы сделали проект, его утвердили, но югославский подрядчик сказал заказчику: «Зачем нам сохранять эти стены? Мы сделаем точно такие же, один в один, только лучше, крепче и дешевле», чем окончательно подкупил заказчика. Естественно, когда архитектор остается единственным, кто пытается сохранить старые стены, то шансов почти нет. Речь идет о 1-м Обыденском переулке. Там в конце два «слипшихся» дома, а на крыше стеклянная «хлебница». Идея была такая, что, стоя в переулке, вы новую часть в два этажа не видите. Если бы удалось сохранить старые стены, задача была бы решена корректно. Но не удалось. Новые стены югославы сделали почти идеально. Но почти. Потому что старые мастера и архитекторы, и лепщики знали, как идет карнизная тяга, гусек, как этот гусек заворачивает за угол. Нынешний архитектор не знает, как это делать. Надо изобретать велосипед заново, ремесленные знания забыты и утеряны.
То есть разница исторического фасада и новодела в ремесленном качестве. Но ремесленники могут быстро научиться!
Нет. Есть вещи, которые передаются из уст в уста, из рук в руки, никакие книги и увражи этого не заменят. Это как рецепт бабушкиных блинов: если вы прочитаете его в книжке, вы тоже сделаете блины, но комом. А если вы с бабушкой вместе готовили, то у вас получатся правильные блины.
Вы считаете, что лучше строить в историческом городе в стиле модернизма?   
Сложный вопрос. Я все время раздваиваюсь на архитектора и на человека, всю жизнь прожившего в Москве. Во многих местах я не хочу видеть модернистских и каких-либо других новых зданий. Например, в начале Остоженке, за Красными палатами, стоит сгоревший шесть лет назад дом. Разные архитекторы делали предложения. Но они не приняты. Это тот случай, когда начинает казаться, что можно сделать подделку. Но все-таки лучше не надо.
 Как вы оцениваете феномен района Остоженки, автором которого во многом являетесь? Несмотря на высокое качество архитектуры (Остоженка, можно сказать, музей неомодернизма под открытым небом), район, кажется, не стал любимым местом прогулок москвичей...
Этот район прочитанная и закрытая книга. Эксперименты закончены. Можно по-разному относиться к архитектуре, которая там построена, но там нет людей. Никого, кроме охранников с проводами в ушах. Там была какая-то жизнь раньше, она ушла оттуда, а новая, которая пришла, это жизнь не людей, а недвижимости. Люди, которые ею владеют, имеют жилье и в Подмосковье и за рубежом. Другие просто вложили в жилье деньги. А как уютна была Остоженка в середине 80-х, сколько было славных мест, где можно было пить портвейн, заниматься настоящей городской жизнью. Настоящий горожанин это такой бездельник, шатун, зевака, который неизвестно куда и зачем ходит, шляется, толкается, где-то присаживается, на что-то долго смотрит. Этому человеку места на Остоженке не осталось. Его будут провожать подозрительными взглядами охранники, и он скоро себя почувствует не в своей тарелке и уйдет. Остоженка мертвое место. И оживить его, например, при помощи нового театра или какой-нибудь художественной школы невозможно. При стоимости недвижимости 20 тысяч и больше долларов за метр, какая там может быть школа!
 Как вы относитесь к строительству в центре новых зданий в традиционных стилях, при условии , что для авторов эти стили кредо, а не конъюнктура?
Да, в Москве есть архитекторы, которые работают в классических манерах, и делают это лучше, чем другие. И они искренне любят эту архитектуру. Но все-таки ни один из них не получил из рук в руки классического образования. Понимаете, мой дядя учился у Жолтовского, я работал полгода перед институтом в школе-мастерской Жолтовского, я был у Жолтовского на даче, видел его еще живым... Ну и что? Это не дает мне права рисовать капители, хотя я все это очень люблю. Это вопросы индивидуальные, каждый сам себе на них отвечает. Я отвечаю, что я это люблю, но я этого делать не могу.
У меня есть друг. Его любовь к истории выражается в том, что он делает солдатиков, и знает про русскую и наполеоновскую гвардии все-все-все. Он делает это замечательно, но это игра. Как всякий нормальный человек, он не слишком очарован тем временем, в которое живет, раздражен тем, что вокруг происходит, и находит себе такое убежище. Друг спрятался в солдатиков. Классицисты прячутся в другом времени.
 Но оно так близко! Сталинская классика была совсем недавно, в 50-х!
Да все близко. Вот я видел Жолтовского за год до его смерти, когда ему было уже за 90. В молодости он был знаком, или представлен, дочке Пушкина, когда она уже была старушкой. И вот раз, два и здравствуйте, Александр Сергеевич. Два шага. Дистанции размываются. Сейчас есть тенденция: люди увлекаются старинным оружием, разыгрывают рыцарские поединки, баталии... Я думаю, что это тоже бегство от современности. С этой точки зрения, классицизм и для архитектора и для заказчика – это бегство.
 Что можно, а что нельзя сносить из исторической застройки? Как поступать архитектору, если заказчик предлагает ради нового строительства снести памятник?
Если бы от меня зависело, я бы ничего не сносил. Но тут вступают в силу и политика, и воровство, и коммерция. Максимум, что может сделать архитектор, предложить оставить фасадные стены. Я считаю, в таких ситуациях это возможный компромисс, хотя и сомнительное решение. Чаще всего, из этого выходят безобразные клоны. Несколько раз мы в эти игры сыграли. Сделали 3-4 проекта на эту тему. И нам больше не хочется. Мы теперь просто отказываемся. Слава Богу, пока есть возможность так шикарно поступать, потому что строится много, архитектор востребован. А если бы у меня 30 человек сидело без работы, нечем было бы платить зарплату, это бы дорогого стоило. Я бы сказал «Ребята, я только что отказался от проекта. Они бы ответили: «Молодец!» Подтянули ремни и пошли домой»...
У архитектора остается право не участвовать в сомнительных проектах, или он должен приложить талант, политические способности, чтобы убедить заказчика скорректировать задачу. Это мы и пытаемся делать, но не всегда получается.
 Что ждет Москву в будущем? По какой модели будет развиваться город?
Москва ближе всего к Парижу. Париж также радиально-концентрический город, по структуре он похож на Москву. Тем не менее, есть отличие. Исторический квартал Москвы очень крупный. В Париже такая площадь разрезана на пять-шесть кварталов. На единицу городской территории во французской столице гораздо больше улиц, артерий, капилляров. В Москве, если пробка, то ни вправо, ни влево не свернешь, ты заперт. В Париже движение перераспределяется по капиллярной сети. А внутри маленьких компактных кварталов застройка очень плотная, дворов практически нет. Но кроме плотных кварталов, есть гигантские пустые территории: Марсово поле, Сад Тюильри, Елисейские поля. Не застроенные ничем. В этом есть шик.
 Ждет ли нас высотная застройка в 30-40 этажей за пределами Садового кольца?
Что касается высотности, к ней по-разному можно подходить. В Париже построили 40 этажную башню Монпарнас, но потом испугались и больше центр не трогали. А район небоскребов Дефанс удачный. Он далеко от центра, и в то же время он на оси: Лувр – Арк Карузель – Площадь Согласия – Этуаль – Дефанс. В Москве такой оси нет. По структуре район Сити похож на Дефанс: овал, застроенный «стеклянными флаконами». Но если Дефанс в Париже логичен, то Сити возник потому, что в 70- е годы там были домостроительные комбинаты, позже закрытые, а в 80-е - Центр международной торговли. До этого иностранцы жили кто в «Национале», кто в «Пекине». Это была идея КГБ собрать их в одно место, причем такое, где все под контролем. Набережная ведь была тупиковая: из нее было можно только в двух направлениях выезжать. Это как подмышка города. Не голова, и не ноги. Уже сейчас здесь нельзя проехать, а когда все эти башни будут введены в строй, по треть Третьего кольца будет просто мертвая. Но столько туда уже вложено, что отступать поздно.
 И все-таки можно ли прогнозировать будущее города?
Вряд ли. Раньше город развивался закономерно. Например, огромная территория Юго-Запада была объявлена зоной массового строительства и застраивалась планомерно, вместе с развитием уличной и дорожной сети. Сейчас гораздо больше стихийности. Впрочем, ее элементы были уже в 70-х. Когда-то в районе Арбата начали появляться «цековские» башни. Почему они появлялись? Потому что люди из ХОЗУ ЦК, как стервятники, рыскали по тихим и уютным арбатским дворам, находили ветхие дома, объявляли их аварийными, выселяли, а на их месте вырастала "цековская" башня. Никакой логики градостроительной в этом не было. А сейчас что происходит? В пределах Садового кольца плотность существующей застройки еще в какой-то мере детерминирует новую, поэтому когда Ткаченко ставит дом «Патриарх» (красивый, некрасивый не важно) четко на угол, то иначе не поставишь. А там, где застройка рыхлая, как в районе Беговой, возможны всякие несуразности.
 Есть ли шанс сохранить визуальное разнообразие в исторических районах типа Лефортово или Беговых улиц? Будут ли сносить сталинские дома?
Все равно останется что-то старое. Сталинские дома – они нам нравятся, но если вы вспомните Солженицына, «В круге первом», как он строил дома НКВД на Калужской, он там говорит: «Я бы никому не советовал жить в этих домах», объясняет, что такое туфта, и с какой «радостью» зэки строили дома для энкаведешников. Несмотря на великолепный вид, качество у них слабое, могут скоро обветшать.
 Как бороться с депрессивностью спальных районов. Что можно сделать средствами архитектуры?
Вопрос это не архитектурный, а социально-политический. Архитекторов надо привлекать, но не в первую очередь. Ну не средствами же композиции и колористики решать социальные проблемы!
 Средовая идеология по-прежнему определяет ваш подход к проектированию?
Хоть и ругают средовой подход, я исхожу из того, что исторический город построен. Осталось вписаться. Достроить, пристроить и встроить. Только что был в Париже. Видел нувелевский Музей африканского искусства. Как архитектурное произведение он не представляет интереса, потому что вокруг настоящий город сильный, мощный, каменный. Музей что-то эфемерное, пустое. Остроумное, модное, но совершенно не забирает. Более ранняя постройка Нувеля, лионская Опера, на мой взгляд, удача. Здесь оставлена двухэтажная аркада старого здания, а внутри все вычищено, и вставлена новая, современнная начинка. Ловко и красиво. Это хорошо работает вместе. Ситуация выражает тот же тезис: новая архитектура во что-то встроена, к чему-то пристроена, и тогда она удачна.
 Получается, что новое архитектурное высказывание сегодня невозможно, новая архитектура может только паразитировать на историческом городе?
Ну, что может предложить современный мир? Чудеса технологии, изумительные инженерно-технические решения, но сказать на своем архитектурном языке городу и миру ему нечего. Новому Африканскому музею сказать Парижу нечего. Он деликатный, не хамский, но это фигуры умолчания, способы ухода от ответа. Без окружения настоящего исторического города современной архитектуре говорить нечего. В европейских исторических центрах городская ткань здоровая, крепкая. Поэтому, когда в ней появляются отдельные современные включения, город все равно это выдерживает. Москва город гораздо более опасный, потому что ткань рыхлая, сырая. И всякое нетактичное вторжение в Москву производит больший разрушительный эффект, чем в Париже и Берлине. Поэтому в Москве надо быть на порядок деликатнее.
 
Интервью состоялось в декабре 2007 года. Полностью текст опубликован в журнале "Московское наследие", №6, 2008.
 
Февраль, 2009
 
 

 


обсуждайте и добавляйте:
  

Пользователь: Дата: 20.02.2010 03:23
  • tuydX6 wwzdtrjrqlgz, [url=http://ojsfwlaewang.com/]ojsfwlaewang[/url], [link=http://mhdzlmtgqiix.com/]mhdzlmtgqiix[/link], http://bevytjvtyodd.com/

 Ваш логин*:   Ваш пароль: 
* в качестве логина используйте адрес электронной почты
добавить комментарий





Отправить в ЖЖ

Закладки:

другие статьи рубрики:
 
Александр Скокан. Современной архитектуре сказать городу нечего. // январь 2010
Квинлан Терри. Мы, архитекторы - причина экологических проблем. // январь 2010
Билл Данстер. Загрязнять мир - не секусуально и не модно. // январь 2010
Павел Казанцев. Зачем нужна экологическая архитектура. // январь 2010
Саймон Конибер. Плотность Паундбери сравнима с плотностью исторического центра. // январь 2010
Гай Имз. Строить зеленые здания выгоднее, чем обычные. // январь 2010
Ричард Колуэл. В Москве нашлись зеленые здания. // январь 2010
Олег Дроздов: «Экологическая архитектура - это все равно, что перестать объедаться и начать заниматься спортом» // январь 2010
Пол Кинг: Мы учим правительство, как двигаться вперед // январь 2010
Сергей Чобан: Идеология sustainability приводит к возрождению традиционной архитетктуры // январь 2010
Академик Залиханов. Что происходит с экологией в России? // сентябрь 2009
Николай Полисский: Главное - не обучить, а побудить к действию. // сентябрь 2009
Сергей Скуратов. Форма любви // июнь 2009
У Цумтора. Тотан Кузембаев - о поездке на хутор к Питеру Цумтору. // апрель 2009
Взгляд в будущее. Илья Вознесенский, Семен Расторгуев. // март 2009
Отрывок из книги Петера Цумтора // март 2009
 
 
главная страницарусский

Ec-a.ru

Журнал про экологию и архитектуру
 
архитектура и общество green building яблоко раздора интервью загородный дом экотехнологии город детали
  о журнале
экосайты
форум
реклама, контакты
архив
карта сайта
новости



  >> архив статей  
 
 

  Использование информации с сайта возможно только в формате внешней ссылки на материал, размещенный на сайте www.ec-a.ru. Максимальный объем материала, который может быть размещен на другом интернет-ресурсе: название, дайджест (summary), одна картинка и активная ссылка на страницу текста. Размещение полной статьи возможно по согласованию с главным редактором.
дизайн — Семён Расторгуев